Валерия Новодворская про женское счастье:
«Это случилось во Франции, прекрасной и далёкой, в году 94-ом. Я поехала туда по каким-то своим политическим делам. Поселилась у друзей Лимонова, которые приняли меня достаточно благодушно, что не всегда свойственно французам. Одним утром, в выходной день, эти друзья позвали меня к столу и сказали, что отмечают какой-то хипповский праздник, в ходе которого они весь день выпивают и идут ночевать на могилу Джима Моррисона на Пер-Лашез. Отказываться я не решилась и посему приняла участие в их застолье. Пропили мы до вечера, а к вечеру в квартиру набилось много гостей, которые постоянно курили и что-то громко друг другу доказывали. Когда окончательно стемнело, все присутствовавшие оделись и мы отправились на Пер-Лашез. Я была пьяна, посему под руку меня вёл один галантный француз, который во время пути рассказывал мне про своего отца, участвовавшего в беспорядках 68-го года. Слушала я не очень внимательно, но голос рассказчика мне нравился. Оказавшись на кладбище, мы достаточно быстро набрели на могилу Моррисона. Усевшись рядом с ней, я и моя компания продолжили пьянку, а тот молодой человек, который был ко мне столь вежлив, предложил мне употребить ЛСД. Я не смогла устоять перед натиском этого потомка Наполеона и приняла марку. Эффект был страшно сильный. Я перестала видеть окружавших меня людей, от страха встала и начала смотреть по сторонам, надеясь, что зрение вернётся. Но дело было не в зрении, я обернулась в сторону могилы Моррисона и увидела, что на ней сидел незнакомый мне человек. Это был Джим Моррисон. Молодой, крепкий, похожий на того галантного француза. Он встал с каменной плиты и подошёл ко мне, обняв меня за талию. В глазах его горел какой-то райский, неземной свет. Через несколько секунд он поцеловал меня, и мы оказались на какой-то большой зелёной поляне, в волосах моих было несколько цветков, а Джим лежал у меня на коленях, голый и улыбающийся. Он мне рассказал что-то про мировую метафизическую революцию, движение небесных светил вокруг моих глаз, а я ему поведала про демократию, Ельцина и митинги. Он сказал мне, что мы похожи как две капли воды, что в прошлой жизни мы, возможно, были животными одного вида и путешествовали по миру. Я заплакала и ощутила огромный прилив счастья. Мне удалось подняться, и я пустилась в пляс. Заиграла музыка. Вокруг меня заплясали разноцветные аисты во фраках. Они повторяли мои движения, а потом взяли меня на руки и мы стали кружиться. Через какое-то время аисты подкинули меня вверх, и я приземлилась на облако. На облаке лежал Моррисон, он попросил меня снять очки. Я сняла очки, и мы долго смотрели друг другу в глаза, периодически смущённо смеясь сквозь возбуждённые губы. Тогда я не думала о том, что Моррисон давным-давно умер, а к власти придёт Путин. Вот оно - женское счастье.»